Мистические Истории

Не мое, найдено в инете. Автор Г.Зотов.
У меня в блоге с фотографиями.
P.s. Все реально.

Обозреватель «АиФ» передаёт из деревни каннибалов. Здесь всё ещё живут по правилам, принятым 5 тысяч лет назад: мужчины ходят голыми, а женщины отрезают себе пальцы. Что они едят, лучше не говорить…

…ПОЛИЦЕЙСКИЙ ещё раз тщательно изучил мои документы. К его великому сожалению, они были в порядке. Вздохнув, лейтенант взялся за сиреневую печать в виде птицы.

— И всё-таки я не советовал бы вам ехать туда, — сказал он голосом, полным огорчения.

— Почему? — наивно поинтересовался я.

— Народ там специфический. Только в этом году три иностранца пропали, а сколько местных, мы уже и не считали: джунгли вокруг просто непроходимые. Например, месяц назад исчез турист из Китая. Совсем недавно мы на него наткнулись в районе обитания племени карафай — так называемых «древесных людей».

— Ну, вот видите, — обрадовался я. — Нашли же всё-таки!

— Ага, — охотно согласился полицейский. — Всё, что от него осталось, — голова без нижней челюсти, колено и два куска мяса со следами зубов. Впрочем, дело ваше…

Печать с глухим стуком опустилась на пропуск, бледно оттиснув: «Вамена и долина реки Балием. Разрешено к посещению».

Сушёная голова размером с помидор

…В ГЛУБЬ индонезийской провинции Папуа (расположенной на западе острова Новая Гвинея) не проедешь даже на танке: глушь непролазная, густая тропическая растительность почти полностью закрывает солнце. Чёрные болота поставляют полчища малярийных комаров, а ядовитые змеи гроздьями свисают с лиан. Между посёлками летают лёгкие самолёты типа «фоккер», никакой другой связи нет — по скользким тропинкам в дождевых лесах из одного городка в другой можно добираться месяц. Немудрено, что исследовательские экспедиции в новогвинейских джунглях до сих пор натыкаются на племена, никогда не видевшие белого человека. В 2002 г. австралийские учёные обнаружили висящие над горной рекой сплетённые из корней дома, где жили около двухсот человек — неизвестное науке племя, поклонявшееся богам в виде грибов. Цивилизовали их сравнительно быстро — правда, первого протестантского миссионера, прибывшего из Кореи, «грибные люди» запекли в яме со сладким картофелем и съели во время «танца дождя», зато второму каким-то невероятным образом удалось их окрестить.

…Голландские колониальные власти, которым Папуа принадлежала вплоть до шестидесятых годов XX века, вели серьёзную борьбу с кулинарными пристрастиями местного населения — однако без особых успехов. В 1960 г. папуасы племени дани умудрились закусить официальной делегацией во главе с помощником вице-губернатора, приехавшей для знакомства с новым вождём. Сейчас ситуация изменилась в лучшую сторону: случаи людоедства среди лесных папуасских племён с каждым годом становятся всё реже. Как полагают в полиции Вамены, за эти девять месяцев съели человек сорок. Индонезия — единственная страна в мире, где существует полиция для расследования случаев каннибализма: в основном они происходят на острове Борнео, где кровожадные даякские племена высушивают головы жертв до размера помидора. Живущие в тропических лесах папуасы Новой Гвинеи считаются более спокойными: туземцы не убивают людей просто ради удовольствия. Однако часто вступают с полицейскими в яростные споры по поводу того, можно или нельзя кушать жаркое из своих соседей.

— Вы будете смеяться, но многие племена, которые нормально относятся к людоедству, давно обращены в христианство! — разводит руками офицер полиции Мартин Сопутри. — Протестантские миссионеры из Голландии окрестили их и укатили обратно, а что там происходит далее, их не волнует. Ездили в одно горное племя, там недавно съели женщину. Вызвали вождя на допрос, стыдим его: ну как так можно делать? Вы же христиане! А он мне в ответ возмущённо: но мы-то её не убивали, она сама в реке утонула. И вообще, дескать, нигде в Библии не сказано, что нехорошо есть людей.

Больше всего проблем с вышеупомянутым племенем карафай. Его воины живут в домиках на деревьях — узеньких, как скворечники, на высоте 20 метров от земли, поэтому-то их и зовут «древесные люди». Иногда в той же реке, где обнаружили останки китайского туриста, находят целиком обглоданные скелеты.

В каннибализме периодически обвиняют и низкорослых туземцев горного племени яли, славящегося своей боевой свирепостью. Остальные племена считаются «цивилизованными» — людоедство там если и случается, то по сугубо прозаичной причине — например, произошёл серьёзный неурожай сладкого картофеля. Тогда и могут украсить стол воином из соседней деревни. Племена воюют между собой так часто и так долго, что иногда сами забывают, из-за чего. Отследить подобные людоедские пиры и исчезновение людей в отдалённых племенах трудно. У рядовых папуасов нет паспортов: их имеют только вожди, да и то не всегда.

Беднягу долго коптили на огне

Древний обычай — отрезать себе палец в знак скорби, когда умирает родственник.
Древний обычай — отрезать себе палец в знак скорби, когда умирает родственник.
…В ПОСЁЛКЕ Вамена ощущение такое, что кто-то намудрил с машиной времени, перемешав каменный век и современность. По асфальту, мимо мотоциклов и банков, ходят голые мужчины-папуасы, «одетые» лишь в тыквенный бандаж для пениса. Мимо них движутся женщины с обнажённой грудью, в юбках из пальмовых листьев, на голове (в причёску воткнуты кабаньи клыки) — связки бананов. Представители горных племён часто спускаются в долину, проделывая путь в 15 километров босиком, чтобы совершить натуральный обмен на рынке. Городскую церковь папуасы тоже посещают в голом виде, игнорируя протесты пастора: встав на колени, женщины складывают для крестного знамения жуткие обрубки пальцев. Принятие протестантства ничуть не мешает им соблюдать древние обычаи — отрезать себе палец в знак скорби, когда умирает любимый родственник.

…Проводника, который помог бы мне добраться в деревню свирепого племени яли, я нашёл нескоро: с меня запрашивали нереальные суммы, объясняя это «риском» — если не понравимся вождю, запекут с картофелем. Лишь после суток торгов мне удалось нанять за 200 долларов гида из местных папуасов. Он был настолько цивилизован, что носил трусы и чуть-чуть знал английский. К стоянке племени мы шли половину светового дня, сопровождающий то и дело тормозил меня рукой, чтобы я не наступил на змею. В мешке за спиной верещал поросёнок, купленный по совету многоопытного проводника — дабы задобрить вождя. Когда вдали показались покрытые пальмовыми листьями хижины племени, я уже еле стоял на ногах, а кроссовки почти развалились. Внезапно я отпрянул — навстречу нам из травы поднялись люди. И без того чёрные, они были вымазаны грязью, а один покрыт белыми пятнами, словно офицер спецназа. Как оказалось, подступы к любой деревне охраняют часовые. В ту же секунду «спецназовец» сорвал с плеча лук, я не успел опомниться, как бамбуковая стрела со свистом воткнулась в дерево рядом с моей головой. Папуасы расхохотались, хлопая стрелка по плечу. «Ничего страшного, это они так шутят», — успокоил проводник, у которого тряслись губы. «Милейшие люди, — подумал я, рассматривая качающуюся стрелу. — Похоже, это всего лишь начало». Я не ошибся. Согнувшись, «пятнистый» ловко извлёк из травы скрючившееся тело человека: до нас донёсся запах, который обычно издаёт копчёная колбаса. Даже издали было видно, что беднягу долго коптили на медленном огне. «Попал», — промелькнуло в голове, и я негнущимися пальцами отстегнул от пояса телефон. Он не работал…

…ТЕЛО копчёного человека подтащили прямо ко мне. Рот страдальца, почерневший от огня, был широко открыт. Обессилев, я прислонился к пальме и молча глядел на оскаленный череп. Надежда, что «всё обойдётся», таяла с каждой секундой. «Это великий воин из соседнего вражеского племени, — неожиданно произнёс мой проводник, тыча пальцем в труп. — Он погиб в бою, но был очень храбр. В знак уважения к его храбрости тело решили сохранить на века: в жилы мертвеца закачали специальный раствор, после чего закоптили». Мумию носят в дозор, чтобы её дух предупреждал о появлении отрядов противника, а во время праздников вождь сажает её рядом с собой и жертвует лучшие куски свинины. Это уже потом я узнал, что в таком поведении нет ничего необычного. Почти в каждой деревне в обязательном порядке присутствует мумия своего или чужого знаменитого воина, некоторым по 300 лет, а другие — совсем свежие. Те деревни, где нет собственных мумий, туземцы презирают и называют «отсталыми».

Как уничтожить злой дух магнитофона

— ДУХИ мёртвых вообще имеют большое значение у папуасов, — объяснил мне в Вамене полицейский офицер Мартин Сопутри. — Иногда мертвецам ломают ноги и срезают кожу со ступней: иначе они придут ночью к своему обидчику. Даже такие вещи, как автомобиль или банановая пальма, и те у туземцев имеют собственную душу. Однажды мы подарили вождю племени магнитофон на батарейках. Прихожу через месяц — нет магнитофона. Куда дели? А он, говорят, умер и мы его похоронили: чтобы дух этой машины нам не угрожал, разломали её тело на части. Я схватился за голову: «Что вы наделали, это же просто батарейки «сдохли»!» Но мне не поверили.

Он был героем, поэтому его не съели, а просто закоптили.
Он был героем, поэтому его не съели, а просто закоптили.
…Почтительно неся копчёного врага под локотки, туземцы вернулись в селение. Нам пришлось перелезть через частокол, чтобы попасть внутрь, калитка оказалась на уровне груди, и до неё пришлось подтягиваться на руках. Молодой вождь с копьём в руке, который вышел нам навстречу, не был рад гостям. Даже крещёные папуасы настороженно относятся к белым, поскольку вместе с чужеземцем в деревню могут проникнуть злые духи. Но уже через пару секунд недобрый взгляд вождя потеплел и оживился: папуас узрел поросёнка, бултыхающегося в мешке. Вопрос о моём пребывании в деревне сразу был решён положительно: свинья в племенах, населяющих джунгли Папуа, считается не меньшей ценностью, чем у нас бриллиант. Все расчёты серьёзных сделок, будь то покупка дома или картофельного поля, ведутся именно в свиньях. Когда мужчина желает жениться, то он обязан подарить семье невесты кабана. Если девушка красавица, ему придётся выложить сразу трёх хавроний. Богатые свиновладельцы имеют до десяти жён, однако местные женщины не в обиде, им тоже разрешается обзавестись парой-тройкой мужей на аналогичных условиях — презентовать семье супруга жирную свинью. В племени мне показали предприимчивую 22-летнюю девушку, у которой в собственности было целых четыре свиньи и два мужа. Не будучи удовлетворена ситуацией, она присматривала себе третьего. Условия брака в Папуа и впрямь более демократичные, нежели в лесах острова Борнео. Там, чтобы жениться, юноша до сих пор обязан принести возлюбленной доказательство своей мужественности — засушенную голову врага. Полиция с этим милым обычаем активно борется, но не всегда удачно.

Бедного поросёнка тут же застрелили из лука и разделали на части острыми, как бритва, бамбуковыми ножами. Железа в племени не знают. Даже наконечники стрел сделаны из бамбука. Мясо положили в яму вместе со сладким картофелем, а сверху от души насыпали раскалённые камни. Огонь для этой «духовки» извлекался с помощью трения друг о друга сыромятного ремешка и сухой деревяшки. «Хоть бы уж разорились и купили себе на рынке пару зажигалок», — подумал я, глядя на страдания папуаса. Багровый от натуги, он пыхтел над слабо дымившимся ремнём. Вождь тем временем рассказывал мне, что они уже два года воюют с соседним племенем, хотя раньше очень дружили.

После человечины любимое мясо — свинина.
После человечины любимое мясо — свинина.
— К ним как-то раз наша свинья случайно забежала, — объяснял он, наблюдая за струйками дыма. — А они её вернуть отказались, гады такие. С тех пор пятеро наших воинов погибло и ещё семеро — с их стороны. Три месяца назад мы одного их воина положили как раз в эту яму, — показал вождь рукой. — Он, конечно, храбро себя вёл — проклинал нас даже тогда, когда мы развели огонь, и призывал на нашу голову страшные кары. В его честь мы сложили песню, которую поём, когда хотим, чтобы нас охватило такое же бесстрашие.

— Простите… но вы что — его съели? — спросил я дрогнувшим голосом.

Вождь ласково улыбнулся и ничего не ответил, повернувшись в сторону ямы.

Принимать участие в пиршестве почему-то сразу расхотелось…

«Если она храбрая, почему её не съели?»

ПРОВОДНИК подлил масла в огонь, рассказав, что на пиру сердце храбреца делится между воинами, чтобы они преисполнились силой убитого, а мозг, как средоточие мудрости, кушает вождь. В общем, для того чтобы не быть съеденным, в Папуа желательно не показывать на людях чудеса героизма. В январе голландский учитель рассказывал в начальной школе Вамены детям про казнённую женщину — героиню Сопротивления. Рассказ прошёл при гробовом молчании, и только после одна девочка подняла руку: «Господин, а почему немцы её не съели, раз она была такая храбрая?»

Полиция пытается предотвращать межплеменные стычки, устраивая переговоры между вождями. Во время моей поездки ТВ Папуа сообщило, что удалось завершить боевые действия двух племён возле посёлка Тимика. Война началась из-за того, что юноша на охоте случайно ранил стрелой девушку из другого племени и отказался платить штраф в пять свиней. Погибло десять человек, двоих из которых взяли в плен. Перебив пленным кости, их сутки «вымачивали» в ручье — как предполагают в полиции, победители бедолаг съели. Индонезийские власти объявили, что не будут преследовать папуасов за людоедство, однако призвали племена проявлять «сдержанность и человеколюбие».

У папуасок обычно несколько мужей: если одного съедят, никто не назовёт их вдовами.
У папуасок обычно несколько мужей: если одного съедят, никто не назовёт их вдовами.
…Через пару часов дымящееся мясо достали из ямы и грудой свалили на банановые листья. Сначала ели вождь и старейшины, потом к «столу» допустили молодых воинов. Объедки и кости швырнули женщинам — столь ужасающая несправедливость была встречена женским полом с огромной радостью, поднялся ужасный треск и хруст; лишь гордая владелица четырёх свиней, брезгливо фыркнув, ушла к себе в хижину.

После того как от поросёнка не осталось даже костей, папуасы повели меня по деревне, дабы показать своё житьё-бытьё. Собственно, показывать там было нечего — однотипные хижины с круглой крышей из пальмовых листьев. Внутри — пусто, люди спят на подстилке из сушёной травы. Мужчины живут отдельно от женщин: в центре деревни имеется лишь специальная «хижина свиданий», где каждую ночь уединяется одна женатая пара — на эту хижину существует строгая очередь, «записываться» надо за неделю.

После экскурсии вождь пригласил нас перекурить, для чего извлёк из плетёного сундука пачку самосада. Я вообще не курю, но хорошего человека лучше было не обижать.

— Скоро к нам колдун должен прийти, — сообщил вождь, затягиваясь сизым дымом. — Очень злой. Один раз сказал моему воину: через два дня ты умрёшь, и точно — он умер. Кстати, белых этот колдун не любит. Может, ты в джунгли ночевать пойдёшь?

«Час от часу не легче, — тоскливо подумал я, закашлявшись от раздирающего горло крепчайшего чёрного табака. — И на черта я вообще сюда приехал?»

Ночевать в джунгли наш корреспондент не пошёл. После встречи с колдуном он передал в Россию свой последний репортаж из Новой Гвинеи. Читайте его в следующем номере «АиФ».

Окончание

…ПРОНЗИТЕЛЬНЫЙ, леденящий душу вой продолжался полчаса. Он утих резко — словно существо подавилось. И будто в насмешку раздался сатанинский хохот. Смеялись хриплым, надтреснутым голосом, так в фильмах ужасов хохочут ведьмы. Вскоре уже было трудно разобрать, что там происходит — кто-то ухал, кто-то ржал, кто-то продолжал выть на одной ноте. Что это было? Кто? Выяснять я… поостерёгся. В общем, ночевать в самом сердце острова Новая Гвинея я вам точно не советую.

— Вам не страшно тут жить? — поинтересовался я с утра, с трудом разлепив глаза.

— Нет, — флегматично ответил вождь. — А чего тут страшного? Змеи через забор не переползут, против малярии есть препараты. Вот кто досаждает, так это пауки.

Падение доллара — не стресс

«ПРЕПАРАТ» против малярии по-папуасски — это зубчатый лист бурого растения (по запаху напоминает чеснок). Путешествуя по джунглям, папуасы натираются этим листом — отпугивает комаров почище фумитокса. В деревне вообще мало проблем со здоровьем, и это удивляет: живут люди в джунглях, едят черт-те что, кругом куча заразы, а почти не болеют. Возможно, дело тут в инстинкте выживания. Например, папуасы абсолютно не в курсе, что на белом свете существует такой витамин С. Однако при простуде стараются есть как можно больше диких мандаринов, которые этот витамин содержат в количестве, нужном для выздоровления. Туземцы традиционно делают упор не на лечение уже наступившей болезни, а на её предотвращение, например, жуют корешки, повышающие иммунитет. Считается, что горькое лекарство — самое лучшее, оно способно прогнать злого духа, от сладкого же тот не уйдёт. Жители лесных деревень почти не знают нашего главного бича — сердечно-сосудистых заболеваний: у них в джунглях никаких стрессов типа падения доллара нет, разве что свинья иногда потеряется. Раковые опухоли — тоже редкость: экология вокруг что ни на есть чистейшая, никаких фабрик нет. Говорят, что стоит «деревенскому» папуасу переехать жить в город, как он в течение двух-трёх лет умирает: но, возможно, такие слухи распускаются как раз для того, чтобы туземцы не уезжали.

Чего папуасы точно не умеют лечить, так это раны, хотя кровотечение останавливают растением типа нашего лопуха, но если рана воспалится — верная смерть: люди часто умирают после ранений, причинённых на охоте или в стычках с соседним племенем. В среднем же «лесной человек» живёт в деревне примерно 65–70 лет, и это удивительно. Мы у себя в мегаполисах, без змей и пауков, и то, получается, существуем куда меньше.

…Колдун-знахарь (на местном языке — «какуа») пришёл примерно в семь утра чем-то недовольный: вероятно, тоже с недосыпа. Папуасы робко жались возле хижин. Как я уже заметил, колдунов тут опасаются: некоторые племена верят, что какуа напрямую общается с загробным миром и в состоянии воскрешать мертвецов. Племя «древесных людей» карафай (это в районе его обитания недавно нашли упомянутые ранее обглоданные останки китайского туриста) вообще уверено, что колдуны не люди, а человекообразные демоны. Съедение знахаря у них не считается людоедством. По их мнению, зловещие слуги ада способны вселяться в тело любого человека, даже ребёнка. В мае этого года австралийская телепрограмма «60 минут» сообщила о попытке съедения в племени 6-летнего мальчика.

Компьютер ремонтируют… кровью

ПЕРВЫМ делом у мёртвого колдуна высасывают мозг, пока он не остыл, иначе знахарь может воскреснуть. Черепа шаманов выставляют у границы племени — как и мумии, они стерегут подходы к деревне. Кроме расправ с колдунами папуасы сразу нескольких племён путём каннибализма могут «наказать» вора, совершившего кражу женщины (или, что ещё хуже, свиньи). Впрочем, как уверили меня в полиции Вамены, последний раз случай «съедобного самосуда» имел место три года назад. И вообще к племенам типа карафай лучше ездить с сопровождающими от властей. Посещали «древесных людей» австралийцы с охраной, обошлось без проблем. А вот китаец пошёл в одиночку — и исчез.

— «Древесных людей» экспедиции обнаружили не так уж давно, — разводит руками полицейский капитан. — Многие там уже привыкли к иностранцам, но кто-то до сих пор считает их колдунами, так что всё зависит от вашего поведения в племени.

Пугал меня вождь напрасно: пообщавшись с папуасами, знахарь снизошёл до разговора со мной. Впрочем, через пару минут знаток загробного мира переключил внимание на мой ноутбук: тот не пережил холодную ночь и отказывался работать. Повертев технику в руках, колдун пренебрежительно фыркнул и выдал подробный рецепт ремонта:

— Дух внутри гневается. Следует пожертвовать ему что-нибудь: обмазать свиной кровью или положить целый банан. Иначе учти — он может окончательно разозлиться.

Я не стал разбираться, шутит знахарь или нет. Отобрав компьютер, я нервно объяснил, что не собираюсь прибегать к свиной крови: пусть дух ноутбука обижается, сколько хочет. Осудив мою несознательность, какуа самолично принёс к ноутбуку зелёный банан и, раскачиваясь, прочитал заунывное заклинание. Разумеется, компьютеру это ничуть не помогло, но опытный колдун с лёгкостью вывернулся из неловкой ситуации:

— Нужно время, чтобы умилостивить дух. Ты всё-таки обязательно подумай о крови.

…Деревня явно вздохнула спокойно, когда знахарь ушёл. Чувствуется, что без него в каких-то ситуациях не обойтись: он может сварить зелье для лечения и даже провести операцию — вырезать бамбуковой щепкой из тела наконечник стрелы. Но его туманные связи с потусторонним миром наводят на людей страх. Племя же карафай, которое столь могущественных людей спокойно съедает, называют «отмороженным» — они и так на деревьях живут, хуже им уже никак не сделаешь. Дикий народ, одним словом.

Ещё через час воины племени отправились «на зарядку» — с размаху били друг друга тупыми концами копий так, что оставались синяки, отвешивали оплеухи — что-то типа военных тренировок, с утра они обязательны. Женщины разбрелись пропалывать поля сладкого картофеля, дети пошли в джунгли — собирать дикие плоды. В последние сорок лет правительство Индонезии прикладывает небывалые усилия, чтобы «цивилизовать» папуасов, и отчасти добилось успеха. Ритуальное людоедство значительно уменьшилось, многие племена охотно отдают детей в начальную школу, с удовольствием носят европейскую одежду, которую дарят им протестантские миссионеры. Однако цивилизация эта — все же поверхностная. «Лесные» папуасы до сих пор специально приходят за 20 километров в Вамену, чтобы увидеть чудо из чудес — как на полосу аэродрома садятся лёгкие самолеты. Не пользуются фонариками — кто там внутри зажигает свет? С недоверием относятся к бумажным деньгам — очень уж они непохожи на красивые ракушки, такие на шею не наденешь. Тысячелетние привычки не вытравишь никакой цивилизацией: например, в далёкой Африке президенты, носившие европейские костюмы (Иди Амин, Жан-Бедель Бокасса или Чарльз Тейлор), не брезговали каннибализмом просто потому, что во времена их молодости было так принято. Но некоторые папуасские племена типа карафай раздражает даже слабое влияние чуждой культуры. Они постепенно перемещают свои дома на деревьях в глубину джунглей острова, считая, что пришельцы приносят только зло и неведомые болезни.

…Вождь проводил меня до частокола, туда, где часовые, отдохнув после тренировки, залегли в дозоре с копчёной мумией. Его раскрашенное лицо выражало сомнение.

— Скажи, — спросил он меня у самой калитки, — почему самолёты не машут крыльями, когда летают? Как им удаётся оторваться от земли с таким тяжёлым весом?

— Э-э-э-э-э-э… — ответил я, мучительно соображая. — Откровенно говоря, я и сам не в курсе.

— Так я и знал. Чего ещё ожидать от дикарей? — вздохнул вождь и пошёл обратно…

Георгий ЗОТОВ, Вамена (остров Новая Гвинея, Индонезия)